А где же Крамской?.. Вот он в стороне, окружен гостями, что-то увлеченно говорит, его слушают, завязывается спор, и Васнецов не может удержаться, подходит и тоже слушает.

А сколько еще здесь незнакомых учеников академии, которые, как говорил Репин, «все хорошо знали ход в артель»! Ведь в артели не только веселились, но и очень много работали, принимали заказы на картины, рисунки, устраивали выставки, и, говорят, прекрасные. Но Васнецов не видел еще ни одной выставки. Все это впереди!

Каждый раз после «четверга» в артели, где все казалось ему таким неожиданно-новым, Васнецов возвращался домой и долго не мог успокоиться - все как бы заново переживал, обдумывал, пытался понять.
А потом наступал день, полный новых открытий. Надо было идти в Академию художеств, слушать лекции. Никогда раньше он не задумывался над вопросами истории искусства, никогда не изучал анатомию, которая заставляла его теперь по-иному смотреть на натуру.
Он усердно записывал лекции, читал литературу, которую указывали профессора.

Два первых класса, класс античных гипсовых голов и фигурный класс, прошел он в один год. Терпеливо рисовал и тушевал гипсовые головы, глаза, уши, носы. За рисунки свои он часто получал первые номера. Получившие первые номера имели право при рисовании с моделей занимать места впереди, более удобные.

Когда же через год его перевели в следующий, натурный класс, то учиться стало много интереснее. С трепетом вошел он в аудиторию натурного класса, где перед натурщиком полукругом рассаживались ученики. Было очень тесно и душно. По рядам изредка проходил профессор в мундире, останавливался около кого-нибудь, смотрел, выправлял рисунок и медленно шествовал дальше.

Васнецов весь уходил в работу; иной раз казалось ему, что ничего у него не получается, что он очень слаб в рисунке, не умеет найти форму - выразить то, как он видит и чувствует натуру. И все-таки за рисунок и этюд масляными красками ему были присуждены две малые серебряные медали, а за эскиз «Пилат умывает руки» - большая серебряная медаль. Темой эскиза была евангельская легенда: Пилат умывает руки перед толпой, отдавая ей Христа на казнь.

Васнецов долго бился с эскизом, написал его по-своему, но пока писал, не раз думал о том, что делает не то, что надо. Правы были его новые друзья, которые восстали против «чистого» и «возвышенного» искусства и пишут картины из действительной жизни.

Васнецов картин еще не писал, но много рисовал, работал «для себя»- зарисовывал все, что останавливало его внимание, заставляло задумываться о людях, о жизни. Он любил наблюдать жизнь.

...Вот стоит мальчик-тряпичник с мешком за плечами и крючком в руке; ночной сторож в тулупе; монах-сборщик - ожиревший, хитрый, жадный; купец в прихожей у пристава - пришел поздравить начальство с праздником, и, понятно, не с пустыми руками: рядом на полу голова сахару и корзина с вином; другой купец со своим семейством в театре...

А вот старый озябший человек; на первый взгляд он кажется немного смешным в своей потертой шинели и нескладном башлыке, но посмотришь подольше на рисунок и представишь себе совсем не смешную его жизнь.

Был он чиновником, ходил в должность, что-то делал, а вот теперь в отставке, «заштатный», никому не нужный, одинокий старик...

И еще замечательный рисунок, который Васнецов назвал «Зима»: темное небо, вьюга, может быть, это какая-то окраина города. Не видно ни домов, ни прохожих. Идет старуха. Одна. В руках у нее несколько поленьев. Ветер рвет ветхий салоп; лицо у нее напряженное, измученное. Идти тяжело. Дойдет ли? Донесет ли до дома свои поленья?..

Издатели журналов и газет, которые бывали в картографическом заведении, постепенно узнавали молодого талантливого и недорогого художника, стали заказывать ему рисунки для своих изданий.

Как-то предложили сделать рисунки для сказки «Конек-горбунок». Работать над рисунками к этой сказке было радостно и в то же время немного грустно - вспоминалось детство в Рябове, вьюжные зимние вечера, сказки старой стряпухи. В другой раз надо было проиллюстрировать детскую книгу «Приключения козла Мемеки и его друзей».

Васнецов внес в эту бездарную сказку в стихах столько смешного, свежего, что Стасов в одной из статей писал: «Иллюстрации Васнецова истинный шедевр... Все это картинно, живописно нарисовано, с большим комизмом и мастерством».

С таким же мастерством сделал Васнецов и рисунки для трех азбук: «Народной азбуки», «Солдатской» и несколько позднее для «Русской азбуки для детей». Всего в этих азбуках было около 150 рисунков: крестьянская жизнь, дети, картины родной природы, мир животных, герои русских былин и сказок... «Какая громада изумительная», - говорил Стасов. Большинство рисунков Васнецов сам готовил к печати - рисовал на доске, на «деревяшке», часто сам и резал рисунки.

Так наряду с академическим обучением шла у него своя жизнь, самостоятельная работа. И ее он делал не только для заработка, в котором постоянно нуждался.
В своих натурных зарисовках, в иллюстрациях он всегда правдиво, с большим сочувствием к «униженным и оскорбленным» людям рассказывал о той жизни, которую знал в Вятке, наблюдал в Петербурге.
Многочисленные рисунки первых лет петербургской жизни были для него большой школой художника - он учился острее видеть, увереннее рисовать, осмысленнее относиться к окружающей жизни.

В конце лета 1870 года из-за границы приехал Павел Петрович Чистяков. Он был пенсионером Академии художеств, жил в Италии и теперь вернулся домой и привез свои итальянские работы. Совет академии работы одобрил и присвоил ему звание академика живописи. До поездки в Италию Чистяков преподавал в Рисовальной школе. (Изобразительное искусство и живопись: картина Даная Рембрандт.)

Его знали, считали талантливым педагогом, надеялись, что его пригласят профессором академии, но получил он это назначение только через два года, а пока, как это было и до его пенсионерства, многие молодые, начинающие художники и воспитанники академии приходили к нему на дом, приносили рисунки, эскизы будущих картин, советовались с ним.

Как-то пришел и Васнецов. Чистяков долго, внимательно смотрел его рисунки и так дружески заговорил с ним, что Васнецову показалось, будто знает он его очень давно. Через некоторое время Васнецов пришел снова. Знакомство перешло в дружбу, крепкую, долгую.

стр.1 - стр.2 - стр.3 - стр.4 - стр.5 - стр.6 - стр.7 - стр.8 - стр.9 - стр.10 - стр.11 - стр.2 - стр.13 - стр.14 - стр.15 - стр.16 - стр.17 - стр.18.

Продолжение...